На прошлой неделе одной из самых обсуждавшихся новостей стало расширение блока стран BRICS, которые согласовали принятие в это сообщество Египта, Эфиопии, Ирана, ОАЭ, Саудовской Аравии и Аргентины. В сети тут же принялись обсуждать новую аббревиатуру, хотя руководители стран-участниц и заявили, что переименований не случится, а комментаторы стали утверждать, что изменение формата — успехом Китая и России, в то время как в Европе на него попросту предпочли не обращать внимания.
BRICS+ (назовем его так) действительно можно считать чуть ли не самым крупным союзом государств, ныне существующим в мире (по совокупному ВВП он формально превзойдет «семерку»), но в то же время он будет самым странным из имеющихся альянсов — причем сразу по нескольким причинам.
Аналитический союз
Первая, и самая забавная, заключается в том, что BRICS — единственная организация, виртуально созданная совсем не теми людьми, которые могут считаться причастными к определению политики ее членов. В 2001 г. американский финансовый аналитик Джим О’Нил предложил использовать сокращение BRIC для обозначения развивающихся стран, подававших большие надежды на то, чтобы стать рекордсменами роста капитализации фондовых рынков. Прогнозы оправдались в 2000-е, но пошли прахом в 2010-е: с максимумов 2007–2008 гг. фондовые индексы Китая и России в пересчете на долларовую стоимость упали более чем на 50%, Бразилии — почти на 38%, и только южноафриканский и индийский поднялись на 16% и 44%, в то время как американский S& P-500 прибавил более 200%.
Инвестиционные потоки из развитых стран в государства этой группы существенно сократились после 2008 г.; Китай начал превращаться в изгоя с приходом к власти в США Дональда Трампа, а Россия стала наиболее подвергнутым санкциям государством из-за её войны против Украины. Сегодня ни о какой экономической перспективности BRICS не приходится и говорить — однако придуманный для сугубо аналитических целей фантом «ожил», и в 2009 г. руководители Китая, Индии, России и Бразилии провели первый саммит — а вскоре их встречи стали ежегодными и все более пафосными.
Союз против
Вторая, и самая специфическая, состоит в том, что BRICS в его нынешнем и в еще большей мере — потенциальном виде представляет собой сообщество стран, которые «дружат» не ради чего-то, а скорее против кого-то, и которые выступают для этого с позиций ничем не прикрытой беспрецедентной лжи. Если почитать итоговую декларацию последнего саммита, можно «узнать», что его участники:
- осуждают применение силы в международных отношениях (п. 4);
- последовательно защищают права человека (п. 6);
- выступают за реформу Совета безопасности ООН (п. 7);
- остаются горячими поборниками норм гуманитарного права (п. 15);
- осуждают все проявления терроризма (п. 22);
- стоят на страже свободной торговли сельскохозяйственной продукцией (п. 32);
- и, разумеется, делали и будут делать все возможное для борьбы с глобальными эпидемиями (п. 64).
Таких пунктов можно привести еще много, но даже перечисленные указывают на степень лукавства, пронизывающего всю деятельность этого объединения. Конечно, борьба за «зеленую экономику» активизируется с принятием в BRICS Саудовской Аравии, противостояние терроризму станет куда более мощным после вступления Ирана (его появление, вероятно, приведет к отзыву заявки Аргентины), ну, а Россия уж точно продолжит свою работу по защите прав человека, расширению роли женщин и соблюдению гуманитарного права повсюду в мире.
Пустой союз
Третья, и самая гротескная, видится мне в том, что общая повестка BRICS (в отличие от ЕС, АСЕАН или «Меркосур») совершенно пуста, так как участники не объединены торговлей или инвестициями — их взаимный товарооборот в 2022 г. не превышал 2,8% мировой торговли товарами (про инвестиции нечего и говорить). Китайская валюта за это время заметно укрепила свою роль в мировой торговле и в структуре золотовалютных резервов центральных банков — но в основном за счёт того, что к Пекину оказалась привязана Москва, ставшая глобальной парией.
Рассуждения же о том, что блок может попытаться ввести общую для всех составляющих его стран валюту, попахивает хазинщиной: стоило бы начать хотя бы с единого таможенного пространства, но и до этого сейчас очень далеко — а с принятием новых членов может стать и еще дальше (как раз в дни саммита BRICS вышла статистика, указывающая на рост, а не снижение, роли доллара в международных торговых расчетах). Страны BRICS спекулируют на рассуждениях о несправедливости сложившегося глобального порядка, но, вероятно, имеют необычное представление о справедливости: многие из нынешних стран-членов находятся среди лидеров в мировом рейтинге государств с наивысшим уровнем неравенства, а ЮАР и вовсе возглавляет его.
Ошибочный союз
Оценивая пятнадцать лет «общей истории» BRICS, я бы сказал, что вряд ли кто-то ошибался так сильно, как Джим O’Нил. «Перспективные рыночные экономики» на деле оказались авторитарными государствами, активно выступившими против западной либеральной глобализации после того, как по полной воспользовались ее плодами. Сегодня BRICS — это политическая организация, которая пытается пугать западный мир своей совокупной мощью, но не готова действовать как единое целое и не намерена превращаться в действенную международную финансовую структуру (банк BRICS выдал с момента своего основания кредитов менее чем на $20 млрд, т. е. не более чем 2% от средств, которые Китай самостоятельно вложил в проекты «Одного пояса и одного пути»).
Конечно, мы будем продолжать следить за искрометными заявлениями ее лидеров и их представителей, за расширением этого сообщества и его новыми саммитами — но я не думаю, что даже в отдаленной перспективе эта суета принесет серьезные перемены в мировой экономике…
