Реформа, как и многое сейчас исходящее от властей в России, была больше похожа на спецоперацию. Соответствующие изменения неожиданно появились в законопроекте о поправках в Налоговый кодекс, которые ничего такого не предусматривали. Многие депутаты возмутились, что бывает редко, но силами «Единой России» реформу Дума – при 92 голосах против! – утвердила.
Формально инициативу выдвинуло правительство: мол, судебные тарифы не поднимались около 15 лет, а поступления от них покрывают лишь 5% (около 15 млрд рублей) расходов бюджета на судебную систему (порядка 300 млрд рублей). То есть денег у правительства судебную систему не хватает — вполне прагматичное объяснение от российских властей по поводу расходов на гражданские, даже можно сказать, конституционные нужды. (Статья 124 Конституции: Финансирование судов производится только из федерального бюджета и должно обеспечивать возможность полного и независимого осуществления правосудия в соответствии с федеральным законом.)
Однако идею повысить судебные пошлины продвигал, как пишет «Коммерсант», Верховный суд. Но без участия Владимира Путина тут едва ли обошлось. Он сделал себе имидж легалиста на идее, что все споры должны решаться в суде, а потому правосудие должно быть в равной степени доступно всем россиянам. И долгие годы их приучали к идее — все в суд. Так что дать отмашку на реформу мог только бессменный нацлидер.
За 2,5 месяца до внезапного и стремительного принятия реформы сразу во втором и третьем чтении Владимир Путин назначил председательницей Верховного суда Ирину Подносову, бывшую однокурсницу по юрфаку еще советского Ленинградского госуниверситета. Едва ли не первое, что нацлидер ей поручил, это «разобраться» с загруженностью судов. То есть людей в судах просто много (с чего это?). 17 апреля назначил, 23 апреля — поручил, а 23 июля поручение было выполнено.
Просто нужны деньги
Объяснения про деньги как движущей силы реформы судебных пошлин выглядят обоснованными. Расходы на судебную систему в России, которая почти целиком финансируется из федерального бюджета, быстро растут. В 2024 году они увеличились за год на 35% — до 329 млрд рублей (для сравнения: в предвоенном 2021 году судебный бюджет России был 210 млрд рублей).
То есть федеральные расходы на суды растут в России стремительно — и по логике правительства, хорошо бы, чтобы россияне, российские организации и компании участвовали в финансировании государственных судов еще и уплатой пошлин. Их размер для граждан и бизнеса за обращение в российские суды всех инстанций вырастет сразу в 5-50 раз. Помимо этого вводятся и новые.
Такие меры укладываются в правительственную логику поиска дополнительных источников доходов где только возможно. В конце концов, федеральному бюджету по плану в 2024 году не хватит 1,6 трлн рублей, возможно, и больше — недавно Владимир Путин повысил в два раза, до 400 000 рублей, единовременные федеральные выплаты контрактникам, кто запишется на войну с Украиной. За последний год выплаты воюющим и семьям погибших составили сумму, эквивалентную 1,5% ВВП, подсчитал проект Re: Russia. И, вероятно, эти расходы будут расти и дальше.
Да и люди мешают
Но деньги это, кажется, не главный и точно не единственный мотив реформы. Через месяц после встречи Путина с новой председательницей Верховного суда глава совета судей Виктор Момотов заявил, что «низкий уровень госпошлины делает правосудие сверхдоступным».
Вообще это удивительное заявление для судьи.
Доступ к правосудию — равный доступ для всех —является основным принципом верховенства закона, без него люди не могут в полной мере осуществлять свои права, бороться с дискриминацией или привлекать лиц, принимающих решения, к ответственности за свои действия. Это зафиксировано не только в российской Конституции, пусть даже переписанной под Владимира Путина, но и в декларации ООН, из которой Россия пока выходить не собирается.
Но политические репрессии и преследование противников войны с Украиной, выход из соглашений Совета Европы не может не приводить к эрозии права и представлений о нем в России в целом. Власти давно жалуются на сутяжников, серийных истцов, которые загружают судебную систему. Но банальные проблемы с той же системой ЖКХ, мусорными свалками, контролируемыми властями, часто без суда не решаются. Кроме того, суды невольно канализируют недовольство тех россиян, которые не могут его выразить другими способами.
С новыми пошлинами доступность правосудия, по мнению юристов (1, 2, 3) упадет. По данным Росстата, зарплата половины россиян в 2023 году была ниже 41 000 рублей. Ежемесячные доходы 21,8% россиян находились в пределах 14 000 — 27 000 рублей. Еще у 4,8% — от 10 000 до 14 000 рублей. Последним двум группам правосудие точно станет не по карману. Впрочем, больше всего от реформы потеряют, кажется, булюди со средним и выше среднего доходом, для которых обращение в суд не является чем-то экстраординарным.
А что можно?
Если подумать, то вводимые ограничения — довольно рациональное для российской власти решение. Кто в России судится? Помимо серийных истцов это, в том числе, остатки негосударственного среднего класса, который так и не состоялся, а потом был национализирован, заменен на людей с доходами от государства, в том числе от войны.
У представителей довоенного среднего класса доходы в целом стагнируют — частный сектор в экономике себя не очень хорошо чувствует в отличие от государственного. Оспаривание решений должностного лица или органов власти — до сих пор весьма популярно в России. По данным статистики Судебного департамента Верховного суда России, в 2023 году в суды поступило более 500 000 административных дел о защите нарушенных или оспариваемых прав, свобод и законных интересов граждан и организаций.
Столько претензий дискредитируют идею власти, с которой можно судиться (а тут еще иски к Путину). Была у российских властей нетривиальная идея подключить к суду искусственный интеллект. Ему, как анонсировал год назад бессменный с 1991 года председатель Верховного суда Вячеслав Лебедев, умерший в феврале, планировалось поручить автоматизированное составление проектов судебных актов, что открыло бы властям в России широкие перспективы цифровой автоматизации судебного процесса. Но пока про это ничего не слышно.
Возможно, отечественный аналог AI где-нибудь уже существует в прототипе и даже проходит испытания, а может, просто не справился с получением нужного результата на основании многочисленных решений российских судов. В конце концов, нейросесть осколка «Яндекса», оставшегося в России, дала Дмитрию Медведеву не те ответы про войну в Украине, что его расстроило и потребовало ручной правки («Яндексу» не впервой).
Сменщица Лебедева, чтобы разгрузить суды, обратилась к старым методам — имущественному и социальному цензам.
Теперь, если вы вздумали обратиться в Конституционный суд, что, вообще, надо делать, потому что это единственный способ как-то оспаривать государственные решения, рассуждает политолог Екатерина Шульман, то вы платите 30 000 рублей за апелляцию, 50 000 рублей за кассацию, 80 000 рублей за обращение в Верховный суд. Итого — 160 000 рублей. Или, например, избирательным объединениям придется платить за право обжаловать решение только одной (!) избирательной комиссии вместо 2 000 рублей — 20 0000 рублей. Пошлина при иске на сумму до 100 000 рублей составит 4 000 рублей; при иске на 1 000 000 рублей — 25 000 рублей.
Инициировав реформу, нацлидер продолжает движение страны к отказу от равного доступа к правосудию для всех. Вместо этого закон расширяет льготные категории граждан и льготные области для жалоб и исков. К льготникам традиционно отнесены инвалиды, иногда — пенсионеры, но главное— ветераны боевых действий и ветераны военной службы (это бонусом к другим льготам и большим доплатам контрактникам, рекрутируемых на войну в Украине). Льготно судиться можно при защите трудовых прав, прав потребителей и, конечно, прав ветеранов боевых действий. Качество судебных решений не факт, что повысится, как и доходы судебной системы — но как минимум она станет не для всех.
Такой солидный суд для солидных господ.
