«Две тысячи двадцать четвертый… // Наверное, врет календарь? // Еврей, на земле распростертый, // нацисты смеются как встарь. // Погони, облавы, погромы // и отзвук хрустальных ночей — // знакомый, до боли знакомый: // „Увидишь еврея — убей!“ // По улицам старой Европы, // еврей от нацистов бежит. // Под Киевом снова окопы…»
Да, страх до конца не изжит.
«Я в ярости»
— Ближневосточная война грозит нашему городу, — объявила мэр Амстердама Фемке Халсема после множества организованных атак на болельщиков клуба «Маккаби» из Тель-Авива, прибывших поддержать его в игре с «Аяксом». — Я в ярости. Выражаю это самым решительным образом. Городской совет делает все для безопасности евреев!»
В марте тогда еще премьер-министр, ныне генсек НАТО Марк Рютте заявил: «Я очень обеспокоен тем, что еврев [в Европе] преследуют из-за их происхождения и ситуации в Израиле».
А сейчас лидер правопопулистской, националистической «Партии свободы» Герт Вилдерс возмущен: «На улицах идет охота на евреев. Арестуйте и депортируйте сволочь, напавшую на болельщиков „Маккаби“… Стыдно, что такое может происходить в Нидерландах. Абсолютно неприемлемо! Мусульмане с флагами Палестины преследуют евреев. Я не приму этого. Никогда».
Конечно, речь не о стычке фанатов (пусть и замешанной на предрассудках). Ведь и фаны «Маккаби», и «аякситы» — евреи. Те, кто любит футбол и знает окружающую его субкультуру, подтвердят: «Аякс» неофициально позиционирует себя как «еврейский» клуб. Откуда это пошло — интересно, но здесь не важно. Минуло много лет с поры, когда его фанаты предъявили такую идентичность. Отразив ее в дизайне вымпелов, значков, флагов, хоровой «Хава нагиле» и гордом самоназвании «Суперевреи».
«Хамас! Хамас! Евреи — на газ!» — очень скоро эта кричалка зазвучала на матчах с соперниками, имеющими сильные фанатские «фирмы».
Но здесь не то. После игры фанаты «Маккаби» и «Аякса» вместе пели «Хава нагилу» на площади Дам. А потом, пишут свидетели, началась охота. В «отдельных случаях» спрашивали: «Ты откуда?», требовали паспорт и били — по старой советской байке. Полиция, конечно, мешала. Но не справилась. Итог — раненные в больницах. Гром в высших сферах. Желающих военные везут в «Схипхол». Стойка регистрации оцеплена. 62 громилы под арестом. СМИ держат на расстоянии. И, может, правильно?
Газеты и ракеты
Похоже, повысить градус страха изо всех сил пытаются и ракеты «Хезболлы» и аятолл, и погромщики, и зараженные социальными предрассудками активисты и журналисты.
Разве новость эта война на Ближнем Востоке — конфликт нового поколения? В прежних часто бились государства. А в этой — страна (при всех ее проблемах) развитая, демократическая, светская и либеральная — с авторитарными военно-политическими иерархиями, ведомыми ненавистью и архаичным религиозным фанатизмом («Хамас», «Хезболла» и т. п.) и репрессивной теократией — Ираном. А с горячей войной сплетена война в СМИ — от соцсетей до респектабельных информслужб.
Это странно? Нет. Странно порой действуют мировые медиа и их сотрудники. Похоже, что как доходит до Израиля и евреев, многие забывают об этике. Речь не о медиа воюющих сторон — тут все ясно. Речь о СМИ, приучивших аудиторию, что они объективны. Вот она и изумляется: материалы о Ближнем Востоке — предвзяты. А публичные акции кажутся прямо юдофобскими.
Выглядит это так: юдофобию — т. е. страх перед евреями — группы особых интересов пытаются конвертировать в запугивание евреев. То есть история повторяется? И прав поэт Алексей Железнов, чьими строками я начал колонку?
Больше крови!
«СМИ обеляют государственное насилие Израиля против палестинцев» — это заголовок статьи в The Washington Post. Ее авторы Лаура Албаст и Кэт Кнарр упрекают коллег, что те слишком мало показывают страдания палестинцев. А надо — больше! Больше! Чтоб публика в мире забыла жертвы обстрелов «Хезболлы» — десятки убитых и раненных детей и взрослых из Мадждаль-Шамса, эт-Тира и других городов и сел Израиля. Что? Они друзы и арабы?! Но лояльные Иерусалиму!
Об убитых евреях и речи нет. Не надо о них. Давайте о нас. Таков пафос статьи, который разрушает факт ее выхода.
Описывая ситуацию, часто используют старый и успешный прием — подмену. Работает он так. Журналисты публично обвиняют медиа в неверном освещении «военных преступлений Израиля», например, турецкое агентство Anadolu сообщает: «Макс Блюменталь, глава сайта The Grayzone считает, что главная проблема западных СМИ в том, чего они не показывают, а не в том, что они показывают». Например, чудовищное насилие над мирными людьми на юге Израиля 7 октября 2023-го — показали. А «потери ЦАХАЛа от рук «Хамаса»» — нет. И тут же восклицает, что сожженные дети — выдумка. Несмотря на море свидетельств.
Добавлю, The Grayzone — обычное американское СМИ. Почему продвигает интересы «Хамаса», Пекина, Кремля и Тегерана и их сюжеты… Что с того? Свобода слова. Право на высказывание.
А CBS что — тоже право имеет? Скажем — называть вещи своими именами? Или — тварь дрожащая? Меж тем, ее сотрудники получили от Марка Меммотта, старшего директора по стандартам, список терминов, «с которыми надо быть осторожными».
Есть там и Иерусалим. Указано, что хотя США признают его столицей Израиля, статус города «затрагивает самое сердце израильско-палестинских отношений». Так что — тссс: «Для Израиля Иерусалим вечная и неделимая столица, а для палестинцев Восточный Иерусалим — столица их будущей страны».
Все так. Но сейчас «самое сердце» отношений — не Иерусалим. А юг Израиля. Где умертвили тысячи людей и сотни похитили. Это место, где их держат. И север, опустевший из-за обстрелов.
Кейс Би-Би-Си
Увы, внимание журналистов нередко переключают с актуальных проблем на сюжеты из вчера или завтра. Многие из них не знают, как относиться к насилию, пишет та же The Washington Post. На каких этических основах строить это отношение? Что сейчас на Ближнем Востоке — «конфликт»? Или «война»? И кто вооет? Израиль и Газа? Израиль и «Хамас»? Израиль и палестинцы? Израиль и Иран?
Война — зло. Но есть разница между войной оборонительной и войной агрессивной. И огромная разница между либеральной демократией (при всех ее изъянах) и идеологизированными авторитарными репрессивными милитаристскими режимами.
Противостояние Израиля и его врагов — пример сражения таких систем. Это не значит, что они не могут мирно соседствовать. Это значит, что одна сторона — Израиль — к соседству готова и хочет его, а вторая — нет. Ее цель — убить соседа. Хоть ракетой, хоть из автомата, хоть битой в Амстердаме.
Казалось бы — ясно. Но не всем. В ноябре 2023-го группа журналистов BBC обвинила службу в двойных стандартах освещения войны на Ближнем Востоке. «BBC не удалось рассказать о ней достоверно из-за отсутствия критичного подхода к заявлениям Израиля, она не помогла обществу осознать, что происходит в Газе…», — цитирует письмо «аль-Джазира». Они считают, что слова «резня» и «зверство» там используют лишь в адрес «Хамас», мол, вот — главный источник насилия. А также что 7 октября не оправдывает действия Армии обороны Израиля. И еще: BBC часто вещает о бедах израильтян и редко — палестинцев. Хотя и такие истории были в эфире.
Тогда пресс-секретарь BBC отверг обвинения и заявил, что компания — одна из немногих, работающих в Газе, она рассказала много историй палестинцев, передавала свидетельства мирных людей, врачей и сотрудников гуманитарных служб.
А год спустя письмо главе компании Тиму Дэви подписали 230 специалистов в области СМИ, включая 101 его сотрудника. Они пишут, что, компания не соблюдает свои стандарты. И требуют освещать войну «точно и беспристрастно».
Это значит «повторять, что Израиль не пускает журналистов в Газу» и «оспаривать доводы израильских властей и военных во всех интервью». BBC отвергла навет, заявив, что «стремится публиковать самые надежные и беспристрастные новости»: «Когда мы делаем ошибки или меняем подход к освещению событий, мы прозрачны. И ясно говорим зрителям об ограничениях, включая отсутствие доступа в Газу и ограниченный доступ в Ливан. А также о попытках отправить туда репортеров».
Впрочем, прежде BBC обвиняли и в освещении событий, крайне выгодном для «Хамаса». Как и в том, что она больше 1500 раз нарушила свои стандарты, преуменьшая масштаб атаки 7 октября. И эти упреки она отвергла. Но обещала «тщательно рассмотреть».
Все то же поле боя
«Мы очень, очень заняты, пытаясь найти лучший путь», — говорит директор The Washington Post по стандартам Аманда Барретт. Со дня убийства 1400 израильтян там никак не решат — как звать убийц. «Террористами»? На CNN и Fox News говорят: да, это террористы. «Боевиками»? Но так вещает Би-Би-Си. А может — «вооруженными людьми», как National Public Radio? Или «бойцами», как «аль-Джазира»? А то — «террористической группой», подобно Business Insider, или «силой, правящей в Газе», как The New York Times?
Оттенки слов немало значат для медиа и аудиторий, когда неопределенность, предубежденность, эмоции и пропагандистский раж зашкаливают.
Но очевидно — любое слово, написанное или сказанное, когда льется кровь, может подорвать доверие к изданию либо одних читателей-пользователей-зрителей-слушателей, либо иных. Ничего не попишешь. Как и горячая, холодная война требует самоопределения и выбора.
